Вчера в моём городе шёл дождь. Мелкий такой и не везде. Я скучно сидел на работе и писал о матрасах. Только не спрашивайте, о каких матрасах? А то я зарыдаю. Пусть даже это были хорошие матрасы, расчудесные матрасы. Может быть, самые лучшие. Но ещё глупее лить слёзы на брэнды. А вот шум дождя вполне предполагал забыть о матрасах, даже о самых лучших, и писать шум дождя. Тук-тук-тук… Нет. Это когда льёт как из ведра, тогда тук-тук-тук. А этот тихо шелестел, шептал ожиданием, обещал обнять и капнуть пару капель из пипетки за шиворот. Что за чудное лекарство! От чего же? От какой заразы? От всякой тоски, как только… закончишь писать про матрасы. Тьфу…
 
Есть такие в природе стихи, которые непременно приходят на память день в день. И как мне кажется, у поэзии немало подобных свойств, которые характеризуют её скорее как явление природы, чем как некое ассоциативно субъективное мышление, и ставят в один ряд с естественными науками. И сегодня у меня есть два примера таких стихотворений-излучений.
 
 
Даниил ХАРМС
 
* * *
Господи, пробуди в душе моей пламень Твой.
Освети меня Господи солнцем Твоим.
Золотистый песок разбросай у ног моих,
чтоб чистым путём шёл я к Дому Твоему.
Награди меня Господи словом Твоим,
чтобы гремело оно, восхваляя Чертог Твой.
Поверни Господи колею живота моего,
чтобы двинулся паровоз могущества моего
Отпусти Господи тормоза вдохновения моего.
Успокой меня Господи
и напои сердце моё источником дивных слов
Твоих.
 
13 мая 1935, Марсово Поле, Даниил Шардам
 
 
* * *
Господи, накорми меня телом Твоим,
Чтобы проснулась во мне жажда движения Твоего.
Господи, напои меня кровью Твоею,
Чтобы воскресла во мне сила стихосложения Моего.
 
13 мая 1935
 
А затем кружение и то странное сочетание событий, тот хаос, из которого всё возникло.
 
1637 — кардинал Ришелье изобрёл кухонный нож. Дело было так. Плёл наш исторический персонаж разного рода интриги и боролся с мушкетёрами. Честь и достоинство были далеки от его понимания. И боялся сугубо из кардинальских своих представлений не только врагов явных, но и тайных. И до того в этот день достали кардинала собственные страхи, что решил он подстраховаться: приказал закруглить во дворце все кинжалы, что подавались к обеду. «Хоть поесть можно будет спокойно», — подумал Ришелье.
 
1829 — Александр Сергеевич просит руки Натальи Николаевны. После чего уезжает на Кавказ, получив весьма неопределённый ответ.
 
Тебя мечтания погубят.
К суровой жизни интерес
Как дым исчезнет. В то же время
Посол небес не прилетит.
Увянут страсти и желанья,
Промчится юность пылких дум...
Оставь! Оставь, мой друг, мечтанья,
Освободи от смерти ум.
 
Стихотворение написано, опять же, Даниилом Хармсом. И, по-видимому, честь, достоинство, мечтания (а у кого-то и пустое воображение), кинжал и смерть, а также прочая поэтическая галиматья оказались весьма обширным родимым пятном этого дождливого майского сумрака. На мою больную голову. Но не будем о каплях. Есть сильная телеграмма Луначарскому от Ленина:
 
«Удивлён и возмущён бездеятельностью Вашей и Малиновского в деле подготовки хороших цитат и надписей на общественных зданиях Питера и Москвы». (1918)
 
Эх, надо было Хармсу заказать! И тут вступают кентавры прозы…
 
Лермонтов хотел у Пушкина жену увести. На Кавказ. Всё смотрел на неё из-за колонн, смотрел… Вдруг устыдился своих желаний. «Пушкин, — думает, — зеркало русской революции, а я? свинья». Пошёл, встал перед ним на колени и говорит: «Пушкин, где твой кинжал? Вот грудь моя». Пушкин очень смеялся.
 
Пушкин сидит у себя и думает: «Я гений, и ладно. Гоголь тоже гений. Но ведь и Толстой гений, и Достоевский, царствие ему небесное, гений. Когда же это кончится?» Тут всё и кончилось.
 
Авторство этих уморительных побасенок принадлежит отнюдь не Хармсу, а чудесным интерпретаторам из журнала «Пионер». И вовсе они не интерпретаторы и не совсем из журнала, а просто «Весёлые ребята»: Н. Доброхотова-Майкова, В. Пятницкий (1971, 1972). И до того славно насочиняли они этих анекдотов, не скрывая подражаний Хармсу, что сам великий маг и волшебник навсегда переплёлся с ними в единый абсурдисткий прорыв. Каким-то чудесным образом эти самые анекдоты Доброхотовой и Пятницкого составили Хармсу всенародную славу. В Интернете подлинного Хармса практически не найти, зато анекдотов за его подписью пруд пруди — уникальное явление в литературе, когда отдельный стиль писателя плавно переходит в самодостаточный литературный жанр. 
 
http://veselyerebiata.narod.ru/ (публикация)
http://www.kibi.ru/veselye_rebiata (публикация)
http://moshkow.cherepovets.ru/cgi-bin/html-KOI.pl/ANEKDOTY/charmes.txt (публикация)

 
1929 — МАЯКОВСКИЙ на бегах знакомится с Полонской. Если не сам роман, то его сюжетная линия приведёт Маяковского к самоубийству. Накануне или в тот же день было объяснение на предмет узаконить их отношения. Впрочем, подобных линий у Маяковского было множество.
 
В 1956 году застрелился секретарь Союза писателей Александр Фадеев, автор романов «Разгром», «Молодая гвардия». В предсмертной записке он обвинил партию в бездарном руководстве искусством.
 
* * *
Фадеев, Калдеев и Пепермалдеев
однажды гуляли в дремучем лесу.
Фадеев в цилиндре, Калдеев в перчатках,
а Пепермалдеев с ключом на носу.
Над ними по воздуху сокол катался
в скрипучей тележке с высокой дугой.
Фадеев смеялся, Калдеев чесался,
а Пепермалдеев лягался ногой.
Но вдруг неожиданно воздух надулся
и вылетел в небо горяч и горюч.
Фадеев подпрыгнул, Калдеев согнулся,
а Пепермалдеев схватился за ключ.
Но стоит ли трусить, подумайте сами, —
давай мудрецы танцевать на траве.
Фадеев с картонкой, Калдеев с часами,
а Пепермалдеев с кнутом в рукаве.
И долго, веселые игры затеяв,
пока не проснутся в лесу петухи,
Фадеев, Калдеев и Пепермалдеев
смеялись: ха-ха, хо-хо-хо, хи-хи-хи!
 
Написано Хармсом в ноябре 1930 года… задолго до смерти Фадеева. А знал бы, чем дело кончится?
 
Не слишком ли много сегодня Хармса, Хамса, Хаоса? Ненавидящего детей и писавшего для них по вдохновению:
Долго
Учат
Лошадей
Делать
В цирке
Чудеса.
Мы же
Наших
Лошадей
Обучаем
В полчаса!
 
Хармса издевателя, подражателя, смехотворца не слишком ли много сегодня в самом воздухе? Хармса, пожалуй, и как самого отчаянного мистификатора, и в угоду времени расстрелянного за уклонение от военной службы во время Великой Отечественной. Естественно, по доносу. Давайте помянем всех. Помянем хаос. И да сбудутся наши сны средь бела дня.
 
МОЛИТВА ПЕРЕД СНОМ
 
28 марта 1931 года в 7 часов вечера, Даниил Хармс
 
Господи, среди бела дня
Накатила на меня лень.
Разреши мне лечь и заснуть Господи,
И пока я сплю, накачай меня Господи
Силою твоей.
Многое знать хочу,
Но не книги и не люди скажут мне это.
Только ты просвети меня Господи
Путём стихов моих.
Разбуди мня сильного к битве со смыслами,
быстрого к управлению слов
и прилежного к восхвалению имени Бога
во веки веков.