1544 — Торквато ТАССО (1544 — 25.04.1595), итальянский поэт Возрождения и барокко, теоретик поэтического искусства («Освобождённый Иерусалим», «Диалоги»).

Однажды мы приходим к выводу, что история это не набор перемежающихся фактов, перечень событий. Мы вдруг узнаём в себе те или иные фрагменты переживаний давно ушедших в небытие героев настолько явно, что в минувшем историческом контексте видим и свои собственные, нынешние проблемы и даже радости. Это не объяснимо только тем, что мы сейчас на них «смотрим», и воспринимаемый нами образ является логическим и ассоциативным продолжением собственных представлений. До того чтобы провозглашать себя Наполеоном или Байроном нам ещё слишком далеко (шутка).

В истории причинно-следственная связь наблюдается не только в хронологическом порядке. Но и то, что мы называем психическими явлениями, психикой или душой, если хотите, оно также находится в непрестанном становлении, пока «не сбудется всё». Психология событий держит нас столь же крепко, как наследственность генетическая. Не только мы наделяем исторические персонажи современными реалиями психологической внутренней драмы, но и от них нам кое что перепадает. Вот один из таких величайших символов мировой поэзии, как Торквато ТАССО — образец непризнанного гения. Эт ... Читать дальше »

«Сегодня день тусклый и полный каких-то мелких огорчений, серостей. Просто удивительно, как это бывает последовательно, до жути.

Милая, милая, приезжай поскорее, господь с тобой».

Александр Блок, 1913, дневник.


Белла АХМАДУЛИНА

РЕВНОСТЬ ПРОСТРАНСТВА. 9 МАРТА

                            Борису Мессереру

Объятье — вот занятье и досуг.
В семь дней иссякла маленькая вечность.
Изгиб дороги — и разъятье рук.
Какая глушь вокруг, какая млечность.

Здесь поворот — но здесь не разглядеть
от Паршина к Тарусе поворота.
Стоит в глазах и простоит весь день
все-белизны сплошная поволока.

Даль — в белых нетях, близь — не глубока,
она — белка, а не зрачка виденье.
Что за Окою — тайна, и Ока —
лишь знание о ней иль заблужденье.

Вплотную к зренью поднесён простор,
нет, привнесён, нет втиснут вглубь, под веки,
и там стеснён, как непомерный сон,
смелее яви преуспевший в цвете.

Вход в этот цвет лишь ощупи отверст.
Не рыщу я сокрытого порога.
Какого рода белое окрест,
если оно белее, чем природа?

В открытье — грех заглядывать уму,
пусть ум поможет продвигаться телу
и встречный стопор взору моему
... Читать дальше »

Утром 1985 года печальный Шопен, зазвучавший вместо передачи «Опять двадцать пять», ещё до официальных сообщений уведомил моих сограждан, что немощный генсек Константин Устинович ЧЕРНЕНКО отошёл в мир иной. В тот же день Михаил ГОРБАЧЁВ, ранее занимавший пост 2-го секретаря, избирается Генеральным секретарем ЦК КПСС. Его кандидатуру на Пленуме внёс министр иностранных дел Андрей ГРОМЫКО, сказавший в частности, что ГОРБАЧЁВ «показал себя блестяще, без всякого преувеличения». Горбачёву 54 года. СССР — 64 года и 4 месяца.

Лев Михайлович ТИМОФЕЕВ, известный ныне писатель, был арестован тем же числом, и в мае месяце 1985 приговорён к шести годам заключения и пяти годам ссылки. Осуждён за антисоветскую деятельность, которая выразилась в замечательных книгах «Технология чёрного рынка, или Крестьянское искусство голодать» и «Последняя надежда выжить».

Выйдя на свободу досрочно, «последний диссидент» Тимофеев издавал неподцензурный журнал, был одним из лидеров правозащитной Хельсинкской группы, а в конце 90-х стал главой научного центра в РГГУ, организовал исследования теневого и криминального сектора российской экономики. Роман «Негатив. В 1988 году повесть «Я — особо опасный преступник» и пьеса «Москва. Моле ... Читать дальше »