Прошлые записи дневников нивелируют пену дней… Конечно, я буду раскаиваться, что играюсь в художника без всякой цели, соблазнённый свинцовыми ракушками масляных красок. Выдавливать ароматную пасту на палитру ― это всё, чем мне по-настоящему хотелось бы заниматься в этой жизни.
«Всё лениво… Опять город накрыло морозами. Предвижу обострившимся ревматизмом: к ночи задуют сквозняки и пронумеруют стёкла. Где-то в глубине письменной речи некогда предаваться героическим переживаниям. Надо работать. То есть, набивать или чертить буковки. А здесь? Всё валится из рук. Машина не заводится. Омыватель промёрз до панели. Жопе холодно. Метро на «зелёной» ветке стоит. По «Эху Москвы» Борису Николаевичу 75 лет. Где взять денег? Где достать хоть немного проклятых денег? Восторги по поводу вчерашней пресс-конференции Путина пробиваются изо всех щелей. «Ну, как в целом?» — спрашиваю его при встрече. — «А как тебе вчерашняя конференция?» — отвечает вопросом на вопрос. «Ч
...
читать дальше »
Вы доверяете мне грустные часы…
какая глупость и какая малость,
когда, быть может, всё, что вам осталось,
вы не сумели бросить на весы.
Последнее время только и думал: с чего начать жить? Снег идёт ли за окном, такой сирый, липкий до патетики, что заскребёшь ноготками по скользкому стеклу. Или майский пух, забиваясь во все щели, рассыпает по высохшим ладошкам аллергетики. Несмотря на погодные условия — укрывшись по самый нос на продавленном диване, читаешь детской радости книжку и веришь: наступят и в тебе перемены. Сам полетишь пухом, снежинками, причастным к верхним слоям метасферы — и будешь идти по всем закоулкам, по кривым улицам, где ввечеру разгорается электричество, и кто-то в доме берётся читать детской радости книжку, — то есть, произойдёшь от себя самого, станешь самим собой и не будешь больше мыкаться от себя сАмого.
Или вот тот же хаос в душе, но откуда сквозными нервами доносит фрагменты обворожительных мелодий, никогда не законченных, потому таких славных. Опять же, только всё и начинается. Только, что начинается, чего ждать или вот-вот должно произойти? — Неведом
...
читать дальше »
Повстречается тень измерения пятого ―
электронным табло привокзальных плацебо.
Утро пахнет как кофе плацкарта замятого ―
то есть, искренне ваш… многоточие… небо.
Вот луга, и поля, и леса ― за откосами.
Пишут вам на коленке дражайшим курсивом
проводов, что играются в стайку дельфинов,
и стучит моя азбука Морзе колёсами.
Я прощаюсь: тук-тук — перестук узнаваемый…
за окном переменная сумма слагаемых:
заводных, беспризорных, ужасных и славных, —
(но в итоге все умерли) истинно равных.
Выдвигаю нижний ящик письменного стола. Стул отправлен подальше в сторону, чтобы, опускаясь на колени, не придавать значение стулу. Отомкнул ключиком. Скорее, надавил, заставил провернуться простенький замок. На первый взгляд ничего таинственного в ящике нет. Он наполнен тюбиками с красками. Наполнен практически доверху, под завязку. «Неужели всё это ваше? Вы художник?» Для кого-то и такой ингредиент письменного стола представляется волшебным. Но не станем же мы торжественно озираться. Оставим без ответа. Кто только сегодня не художник? Тут и безотносительно к банальностям есть повод потрепетать. Достаю один из тюбиков, щепотью откручиваю крышечку, и фонтан медового запаха наполняет меня первородным счастьем…. Таким счастьем, которому не свойственны причины, которое само по себе есть причина скачкообразной сердечной радости. В тюбиках под видом красок прячутся мои заветные желания. Томятся, маются, подсыхая со временем. Они краше смертных грехов наполняют мой экзистенциализм пр
...
читать дальше »
Прости, что получилось длинно...
герой не убит
и не задушен в спальном
вагоне. Две-три тысячи лет ино-
сказательно выражаясь о своём оральном
таланте поэта греметь в баклуши —
закрываю глаза, затыкаю уши.
К Дездемоне и Шаº,
без относительно к фальши,
обращаюсь с пространным вопросом:
«Что дальше?»
<<< началоНа этом я скомкал выданный мне лист бумаги и смирился с наступлением расхожей яви. Она поглотила его мусорной корзиной, вышедшей из моего меткого броска. «Всюду правда» ― вот её мелкий, зловредный девиз. — Написали синопсис? — девушка вскинула кудрявую голову и растормошила пальчики как после искусно выполненного маникюра. — Знаете, а ведь мне сегодня повезло! По-моему, я встретил замечательного человека. Близкого моим представлениям о реальности. Только вот, вдохновение меня покинуло, ― решительно выдернув себя из кресла… и расправив плечи. — Но вдруг, это именно то, что нужно, и образовавшаяся внутри пустота ― приветственный знак? Вдруг я не заметил, как вдохновение вильнуло блистательным хвостом Атаргартис вон там… где сквозь шум нарастающего прибоя «правды жизни» и нервные крики чаек-маёвок, раздавались совсем иные голоса и смыслы: я тут,
...
читать дальше »
Иногда требуется синопсис. Заходишь по пути в издательство с многостраничной рукописью, а секретарша на входе в будущее спрашивает: «У вас есть синопсис? Без синопсиса нельзя». Василия Петровича иногда останавливал на улице постовой и вот также безучастно спрашивал документы. Было в его интернациональной внешности что-то подозрительное. Представлялся постовой неразборчиво, бормоча фамилию с какой-нибудь заковыкой. Словно закавыка полагалась постовым заместо извилин, простите ― IQ. Не то Синицын, не то Синичкин… или даже Синицаев. Но поскольку постовому с автоматом через плечо и тяжёлой работой в душе произносить свою фамилию сто раз на дню ради шарахающихся в сторону граждан не интересно, то и переспрашивать у сержанта с такой закавыченной миной на лице замедленного действия тоже… ещё та скука. Умудрённый опытом упираюсь взглядом в грудь секретаря и ничего не имею против синопсиса. Если не было бы определённых правил поведения, регламента, как бы тогда человек узнал, что ему де
...
читать дальше »
|
