Настенька увидела во сне папу. Папа жалостливо об чём-то плакал. Настенька проснулась и отправилась терзать папу глупыми дразнилками. Папа, сокрушённо размахивая руками, трижды укололся об кактус (у папы очень длинные руки), обломал тому треть иголок с подветренной стороны и попытался укусить маму, прости господи, за голову. За мгновение до этого трагического намерения ему показалось, что он хотел её поцеловать. Теперь и мама рассердилась и строго-настрого запретила Настеньке называть папу плаксой-ваксой. Девочка закусила губу и ещё раз незаметно для мамы дёрнула папу за штаны. Затем мама была восхищена соседкой для пробы каких-то яств, оставшихся от воскресных гостей.

Папе в ту же ночь снилась пыльная буря, которую он пережидал вместе со своим папой в подъезде грязной, облупленной пятиэтажки. Держал в руках сразу четыре порции мороженого, успел проглотить по большому куску от каждого, отчего во рту заиндевело. Затем, по прошествии пыльной бури, недоеденное бросил в урну, опасливо предощущая, как грубеет и истончается переохлаждённое горло. И… едва не выбросил четыре розы, которые папа того папы просил сохранить (во сне непонятно, когда это было), и отнял их у сына, который уже пихал весь полиэтиленовый пакет, наполненный мороженым и розами, в урну, — то есть, отнял у папы Насти.

Ну, скажем, не отнял, а тихонечко так потянул на себя. Да если б я видел, что эти розы лежат в пакете вместе с мороженым, да разве стал бы я их выбрасывать?

В полдень позвонил отцу и лениво разругался по пустяшному делу.
 
читаем далее >>>