1939 — Михаил Никифорович ПОЛТОРАНИН (1939, Лениногорск, Восточный Казахстан), российский журналист и политик.
 
В разное время… главный редактор «Московской правды»; политический обозреватель АПН; министр печати и информации Российской федерации; председатель правления Московской организации журналистов; народный депутат СССР; председатель Совета по информационному обеспечению реформ; заместитель председателя правительства РФ (1990-92); председатель Комитета 5-й Государственной Думы по информационной политике и связи.

«Полторанин замер. Он сразу понял всё, что хочет услышать от него президент, и приготовился к ответу.
Ночь плотно окутала дачу, и в небе всё так же улыбались звезды, равнодушные к тому, что происходит на Земле…
 — А идея, между прочим, отличная, да? — Полторанин встал, перевернул стул спинкой к себе и сел перед Ельциным. — И Гена… Гена ведь сочинил, да?.. Гена добротно сочинил, хорошо.
Ельцин кинул бумаги на стол и потянулся за рюмкой.
Рюмка ушла, скрылась в кулаке так, что её просто не было видно, из-под пальцев вылезал лишь маленький кусочек красного стекла.
 — А из СНГ, Борис Николаевич, — Полторанин опять шмыгнул носом, — тоже, я думаю, мало что выйдет, да? Кто-нибудь, Гамсахурдиа например, всё равно взбрыкнет, иначе его свои, местные не поймут, они ж там все с ума посходили… А надо так: братский славянский союз. Братья мы или кто? Плюс, допустим, Назарбаев, почему нет, в Казахстане тоже русских полно; пусть все видят, что дорога в Союз открыта! И тут, Борис Николаевич, интересная вещь получается: не мы будем виноваты, что кого-то не позвали, а они (Гамсахурдиа тот же) виноваты, что к нам не идут…
Ельцин молчал, уставившись в лампу. Полторанину вдруг показалось, что Ельцин просто не слышит его, но он говорил, говорил:
 — А чтобы новые краски, Борис Николаевич, были, чтоб СНГ, значит, не реставрировал СССР, в славянский союз можно, например, Болгарию пригласить — почему нет? Тоже славяне…
 — Кого? — удивился Ельцин.
 — Болгарию! Или Кубу. А что эта Куба болтается там, в океане, понимаете, как не пришей кобыле хвост? У Франции есть Гваделупа — заморская территория Франции. А у нас будет Куба — заморская территория России. Но Куба — это на перспективу, Борис Николаевич, а пока — на троих: Россия, Украина и Белоруссия. В России любят, когда на троих, Борис Николаевич! А столица — в Киеве. Мать все-таки. Михал Сергеичу скажем большое спасибо, выпросим ему ещё одного Нобеля...» Отрывок из романа Андрея Караулова «Русское солнце Беловежья». «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО», ноябрь 1999.

Прости, Господи, — бред конечно. Была бы хоть какая-то творческая изюминка в борзописании Караулова, а то ведь сплошной политический миллениум на тему необоримой русской души. Правда и мне доводилось воспринимать господина Полторанина не иначе как «полтарана». Будь Михаил Никифорович личностью целостной — возможно, и идея «перестройки» не потеряла бы в итоге всякий человеческий смысл. А рецензию на «Русское солнце Беловежья» Караулова я назвал бы «Не скули Караулов» — по аналогии с названием белорусского местечка Вискули, где три человека решили-таки судьбу союза.