На фоне Пушкина |
| После Бориса Акунина отправился юный Александр Сергеевич Пушкин сразу к сексопатологу. Удивительная неделя посерёдке января выдалась ― Пушкинская. «Сексолог Александр Котровский выдвинул новую, сенсационную версию прочтения самого знаменитого романа поэта. Разговор о Пушкине зашёл почти случайно. С кандидатом медицинских наук мы беседовали о волне педофилии, которая захлестнула в этом году страну. Что делать? ― Брать пример с Евгения Онегина! ― заявил доктор. ― Он же не стал совращать малолетнюю Татьяну, хотя девочка сама предложила ему себя. Онегин должен стать образцом для школьников. Смотрите, ребята, вот настоящий мужчина! Меньше было бы в стране педофилов…» Я с трудом сдерживаю порыв процитировать целиком этот лучезарный бред. В нём, как писал когда-то Лев Троцкий о литераторах и их художествах, есть всё ― вплоть до неоплаченных счетов квартирной хозяйке. Либерализация мнений, общественный перформанс и журналистская практика сошлись в знаменателе общего среднего образования и поделили всё к чертям собачим до мельчайших подробностей, из которых, что не свари, а всё каша получается. О таком всеобуче предупреждал ещё Фридрих Ницше: оно испортит надолго не только читателя, но и саму мысль. Но хватит брани. От ёрнического тона передёрнуло, и мурашки побежали промежду лопаток. Словно с приклеившейся кривой улыбкой стал я нежданно-негаданно свидетелем фарс-трагедии ― изобретения современной нам общественной жизни. И… устыдился. Думал, что клоун юнисекс сейчас разбежится и в шутку шлёпнется на попу. А он возьми и без страховки головой об арену. «А потом об Гоголя, а потом опять об Пушкина». Зал по инерции захохотал, затем замер. Кровь, так похожая на малиновый сок, густо растеклась по затёртому сукну. Ужас! Захлопали воспрявшие сидушки, кто-то пожалел вслух о купленных билетах. Клоун кланялся на четыре стороны. ― Разве это цирк? Это уже Шекспир какой-то. ― Дерьмо! ― крикнули с верхних рядов, которым мешали ряды пониже поскорее добраться до раздевалки. Чтобы не скучать, толпа вновь и вновь выкрикивала на манер футбольных фанатов одно слово: ― Дерьмо, дерьмо! ― Отчего же выходило эхом и не «дерьмо» вовсе, а «ермо». Улыбка сползла опустившимся занавесом. Мурашки добрались до раздевалки и разбирали последних зайчиков малиновых жакетов. Я проснулся в шесть утра. Вытащил затёкшую ногу из-под письменного стола. «В этом году, в год чёрного дракона, вам повезёт с малиновым цветом. Даже если это будет только малиновый шарфик от нашего телешопа, весь следующий год вам будет сопутствовать удача». Я наконец-то нашёл пульт от телевизора, который дочь спрятала третьего дня, позабыв куда именно (после допроса, умывая руки слезами ребёнка, сознался сам себе, что память-то девичья) и нажал малиновую кнопочку. Тишина. Сексолога клоуна с даром кандидата медицинских наук я ещё могу понять, поскольку ради прославления профессии никакого «красного словца» не жалко. Но впечатление от «сенсационной версии», которую сублимирует Любовь Кузнецова в своём блоге при авторстве Евгения Черных, однозначно вынуждает назвать эту чудесную статью ― содержательную, скомпилированную из интереснейших фактов ― невежеством. Статья написана давно, к очередному пушкинскому юбилею, но продолжает расползаться по интернету среди читателей до сих пор, поражая воображение вечно ожидающей цирка публики.  |
| Категория: Обстоятельства места | Просмотров: 784 | автор: Сергей Каревский |
Поблагодарите наш проект за то, что он есть!
Не стесняйтесь!
Не стесняйтесь!
