|
02:27 2 августа родился Кость (Клим) Буревый | |
| 2 августа 1888 года Кость (Клим) БУРЕВЫЙ, по-украински Кость Буревiй (Константин Степанович СОПЛЯКОВ) (— 15.12.1934, расстрелян), эсэр и литератор, драматург, литературный критик. Другие псевдонимы — Эдвард Стриха, Кость Соколовский, Варвара Жукова, Нахтенборенг и проч. С 1903 — в революционном движении, член Партии социалистов-революционеров. Издавал газету «Живая мысль труда» (Москва), одним из первых выступил против войны, за что был сослан в Енисейскую губернию, сотрудничал в газете «Сибирская жизнь» (Томск), сидел в 68 тюрьмах империи. В 1918 входил в Центральную Раду. С 1922 отошёл от политической деятельности, занимался украинской литературой и театром. Создал сатирическую маску Эдварда Стрихи — «украинского Козьмы Пруткова». В 1934 защитил диссертацию «Драматургия Ромэна Роллана». Вместе с двумя десятками бывших эсеров был обвинен в национализме и терроризме: «орг-ции подготовки террористических актов против работников Советской Власти». При оглашении приговора пытался поднять восстание прямо в зале суда. Был убит охранником пулей в затылок. «Осенью девятьсот пятнадцатого года я бежал из <сибирской> ссылки. <...> пробираюсь в Москву, а там моя „явка“ уже арестована. Мчусь в Петербург. Принимаю активное участие в революционной борьбе, меняю квартиры, паспорта, имена. <...> А психология нелегального человека известна — конспирация, никому и единого намека о собственном имени или происхождении. Наконец я остался совсем без „вида на жительство“ и пришлось мне платить дворнику по три рубля в месяц, чтобы жить „на правах еврея, не имеющего права жительства в Петербурге“. Фамилия — Нахтенборенг. Так я и отрекомендовался в редакции „Ежемесячного журнала“ Миролюбова, куда несколько раз заходил с поручением, подписанным моим настоящим именем, которое, между прочим, было известно кое-кому из редакции. Застал там как-то Есенина, который уже прощался. Сотрудник редакции знакомит нас. — Есенин, — говорит мне белокурый парень. Тихо и неразборчиво бурчу я свою нелегальную фамилию и сразу же обращаюсь к его стихам: — Знаю все напечатанные на память, очень нравится „Сыплет черемуха снегом...“ — Такая ли еще черемуха будет! — смеется паренек и спрашивает меня: — А вы тоже из крестьян? А мне взгляд его нравится: — Да. Сотрудник редакции зыркает на меня. — А откуда? — улыбается поэт. И я, законспирированный конспиратор, взаправду отвечаю ему: — Из Воронежчины. Такой искренний ответ о своем происхождении дал я только раз за всю нелегальную жизнь. Не знаю, что бы я ответил Есенину, если б он еще и о фамилии спросил? Повторил бы я ему своего Нахтенборенга? Наивная искренность! После этого я считал фамилию Нахтенборенг скомпрометированной в редакции „Ежемесячного журнала“ и — в соответствии с принципами конспирации — больше туда не заходил». МЕРСИ! Мерсі! Червоний читачу! Мерсі, що почекав, поки я в честь чека алітерації на ч, на р, на б черкав.  | |
| Категория: ИМЕНА | Просмотров: 770 | |
Поблагодарите наш проект за то, что он есть!
Не стесняйтесь!
Не стесняйтесь!
