Здесь жизнь ― здесь и танцуй... |
| … всё это общие фразы. Наивные, неуклюжие… Мы прекрасно их помним по школьным учебникам, по скучающим лицам учителей, пятнадцатиминутным кивкам в сторону тургедотолстобрюса, не оставляющих попыток объяснить нечто важное юным перфекционистам, а через двадцать лет педагогической деятельности напоминающих своих же учеников. Закон сообщающихся сосудов, коллективизма, распространения заразы, социалистической морали ― как ни назови. Если вы постоянно находитесь в обществе обидчивых, подленьких разгильдяев ― то через какое-то время сами становитесь мелочным параноиком. Есть исключения. Они редки и могущественны. … и в тоже время, я прекрасно их понимаю. В 25 лет (пишу без иронии) и я часто задавался вопрос: зачем пишу? Было от чего задаваться. Работа дворником, безденежье, ощущение изгоя, начинающийся алкоголизм… Мне нужен был честный, правдивый ответ. Надо было знать наверняка ― какова цель? Но я не находил ни конкретного ответа, ни цели. Я выпивал три литра пива в день, бутылку водки на неприбранной, тесной кухне, давил газетой тараканов и ругался с женой. Я пытался, я чувствовал, как ответ рассредоточен в самом воздухе, но почему-то не был выделен в отдельное вещество… и вместо признания своей беспомощности, я прибегал к тем же школьным банальностям. Я наливал стакан и торжественно объявлял: мир без поэзии умрёт, потому что тело без души ничто. Зачем нужна поэзия? Общество культурных девушек критиков поэтов филологов (без запятой) не сомневается в правдивости накопленного веками, как пыль в масле, ответа. Фимиам во время молитвы, божий дух, отзыв мыслей благородных ― и прочая лермонтовская лабуда, пушкинская похвальба про «чувства добрые» или гумилёвская ересь «полной гармонии». Парадокс в том, что строить формулы, делать выводы на опыте другого поэта, даже человека неоспоримо великого, с помощью некой образовательной системы и во имя неё ― это выдавать желаемое за действительное. Поэзия ― дело исключительно практическое ― более чем добывание угля или продажа нефти. Если и возможна какая-то поэтическая версия, то не было случая, чтобы поэту или читателю она что-то прибавила или убавила в его мироощущении. Теоретизируют на тему «как создаётся лирическое стихотворение» или «зачем поэту вдохновение» лишь по молодости души, когда не умеют красть из воздуха и крадут из учебника. Любая теория ― это некая промежуточная стадия между сознанием того, что вы не знаете и тем, что совершается, когда вы узнаете об этом чуть больше. Такова теория относительности или учебники в горнодобывающей промышленности, или русскому языку, литературе. Поэзия уже давно не литература. Она стала средством существования новой формы сознания, которая испытывает в настоящий момент кризис новорождённого. Получив в дар уникальные возможности при освоении реальности, современная поэзия не имеет коммуникаций. Она внутренний мир без слов, без движения. Она учится ходить, говорить, мыслить на примере искусств прошлого. Её обвиняют в мелкотемье там, где она неоспоримо существенна, где между строк зарождается понимание «как тут всё устроено». Всем охота поиграться с младенцем, взять на руки, но удивительно: насколько он уродлив и беспомощен. Кому он нужен? Только самым близким. Корни поэзии в целостности языка. Ощущение единства в разнообразии предметов и явлений, заключённых в языковые формы, где на ассоциативных связях, от рифмы к рифме, в общем ритме поётся песнь мира. Любое подлинное стихотворение помогает читателю почувствовать связь с замыслом, проверить настройку воспринимающего органа по камертону ― этот орган, как и сама поэзия, не имеют собственного вещества; и называется орган ― душа. Соборность русской поэзии — одна из основных черт нашего национального самосознания. Что есть Соборность? В русской православной и философской традиции ― это общность и единство. Что такое поэтическая соборность? Это сопричастность языку. Вы скажете, любая поэзия сопричастна тому языку, на котором выражает свои идеи, чувства, образы. Безусловно. Но если Европейцы, Американцы, Китайцы используют язык для выражения своих идей и образов, то в русской поэзии язык это не просто партнёр по высказыванию. Когда европейцу приходит идея, он подбирает под неё более или менее близкую формулировку. Поэтому вся европейская философия достаточно предметна. Без знания предмета, объекта философствования ― вообще трудно понять (если возможно), о чём говорит европейский философ. Русская философия не умеет говорить ― она поёт. И это благодаря колоссальному, напряжённому поэтическому опыту, проделанному всего лишь за каких-нибудь 200 лет. В сравнении с европейской или английской поэзией ― это младенчество. Русская поэзия такова, что она приближает слово к значению инструмента, с помощью которого происходит акт творения. У европейцев и американцев есть свои магические дискурсы и области применения. Мы говорим о поэзии. В частности ― о русской поэзии. Русская поэзия и русская философия материализуются одновременно ― сразу после Пушкина, как только формируется современный литературный язык. Это две части одного явления ― русского самосознания, проявившегося в языке. Существует, к примеру, восточная легенда, в которой повествуется о неких Знаниях, оставленных миру в разных формах, соответствующих тем или иным особенностям народных культов, их психологии восприятия: для Скандинавов ― песни, музыка; для Азии ― система упражнений с телом, для славян ― сказки. Славянская поэзия начиналась не с Пушкина. То, что произошло двести лет назад в русскоязычной транскрипции ― явление уникальное для всего мира. Появилась языковая система, обладающая возможностями не только описывать реальности, но и сотворчества. На одном из недавних политических форумов шла дискуссия о том, что это за выдумка такая ― особый русский путь? Перебирали устои, принципы, ценности. Не нашли никаких отличий от ценностей других народов. Общечеловеческие ценности ― они и есть общечеловеческие. Пришли к вводу, что у России нет никакого особого, своеобразного пути. Что это выдумка исключительно западнического эгоцентризма и славянофинского самомнения — гремучая среднеазиатская смесь. Русский язык сформировался в уникальный ассоциативный ряд, напоминающий систему многократных зеркал. Поэзия ― естественное, наиболее правдоподобное его состояние. То, что описывают безумные сторонники русского, как прародителя всех языков мира (характерно напоминающие Фрейда), это не его прошлое, а настоящее — особый путь в реалиях мировой цивилизации, связавший десятки различных культур, вобравший колоссальный духовный опыт, направляющий наше самосознание к началу начал, когда Слово существовало …  |
| Категория: Ассоциативная логика хаоса | Просмотров: 479 | автор: Сергей Каревский |
Поблагодарите наш проект за то, что он есть!
Не стесняйтесь!
Не стесняйтесь!
