Старый Завет |
За окном декабрьская ложь. Мелкая крупа из сумерек и лиц жёлтое обморожение, накладываемое электричеством. А кто лжёт? Разве это зима?
Когда я понимаю, что не осталось никакого смысла от тех аксиом, которыми дорожила советская филологическая школа, мне становится грустно. Но только после того, как я долго, до коликов в животе смеюсь. «Ах, вы написали "время длится", время не может длиться, так не говорят по-русски». Кому сегодня интересно, что так мог говорить и быть уверенным в собственной правоте некий главный редактор, профессор и т.д времён начала 80-х прошлого столетия? Гораздо интереснее как Довлатов доказывал редакции «Нового американца», что «Ветхий Завет» называется «Старым Заветом».
Мне грустно, потому что у меня уже живот болит от смеха, когда русский язык пытаются дистанцировать от уличной неразберихи, сленга, оговорок, неправильностей и… поэтического нонконформизма. Самая суть неправильности — это считать русский язык раз и навсегда решённой формацией. Но кто сегодня занимается потоками сознания, основываясь на фактах языка, пожалуй, самых достоверных фактах из нашей общей реальности? Кого интересуют языковые предсказания, которые единственно могут оказаться самыми предсказуемыми? Я до сих пор уверен, что Центурии Нострадамуса это, прежде всего, языковой феномен. Так называемый «шифр» которых находится ни где-нибудь в математической области, а в области поэзии, в её феноменологической сущности. Что Нострадамус написал развёрнутую картину событий, которые шаг за шагом, от одного явления к другому идут духовным маршрутом, а не нелепыми и по большей части повторяющимися формами времени. Величина форм зависит лишь от активности содержания, но не его сути. Какая разница, гибнет в войне сотня мирян или гибнет весь мир? В одном мирянине и гибнет весь мир — в этом суть духовного виденья.
|
| Категория: контекст | Просмотров: 463 | автор: Сергей Каревский |
Поблагодарите наш проект за то, что он есть!
Не стесняйтесь!
Не стесняйтесь!
