Главная » Частная коллекция » собрание Сергея Каревского » эссе |
Эссе на тему дня (14 мая)
Мир заполнен событиями, забит, словно чемодан по самые ручки, готовый к отъезду. Невидимый путник напихал в дорогу побольше, чего хватило бы на всякий случай. Но сделал это словно впопыхах, небрежно, желая угодить полноте своих представлений. К примеру, простые радости жизни — те, что на каждый день — оказались на самом дне. Зарыты под аффектами влажной памяти, завёрнуты в мотивы и комплексы, что обычно в темноте подхрустывают обёртками от шоколадных конфет… Неопределённо в мире поэту. Дело его не имеет ничего общего с этой предметной феерией. Всё норовит он сбежать в эмпиреи налегке. Не надо ему, собственно, добра, громоздкого чемодана, полного событий. Думает лишь о себе, из себя, доказывая себе же обратное. Судит о чувствах, которые сам не переживал. Навязывает представления, которые без него ни в одной нормальной голове не зародились бы. И талантливо за всё несовершённое им переживает в самом сердце. Какой толк от поэта, что носится петардой на исходе времени, то забегая вперёд и указывая путь представителям чемоданной цивилизации, то вовсе отставая, ноя и жалуясь на рельеф местности? Поэта и читателя разделяет принцип отношения к событиям. Когда поэт надевает маску шута и мистификатора, изображает массовика затейника, представляя творчество как задорное шоу, читатель хоть и не вникает в суть написанного, но всё ж жалеет убогого. Когда же поэт пытается привести события к общему знаменателю, когда анализирует источники и подмечает последствия — читатель скучает. Для чего пыжится поэт? Кто его кормит? Однако, у поэта нет надуманных трудностей. Этот мир и есть его тяжесть, его проблема, его отчаяние. Вечно приговорённый к свершению тех или иных событий, из которых этот мир состоит, которые тот празднует, которыми пирует, горюет, из которых черпает пространство и время — приговорённый поэт существом процесса, которому служит, сам находится где-то за гранью реально происходящего, ещё до зарождения и после смерти действительного. Притом что бытование поэта ограничено теми же реалиями. И ему постоянно приходится оправдываться перед другими, перед самим собой. Оправдывать свой дар, молиться и ждать искупления. Только вот от кого? Не от хозяина же чемодана? А дар не событиен. Так и бегаю от суеты, прислушиваясь к неурочному рокоту водопада, ощущая то восходящий, то ниспадающий атмосферный поток, считая звёзды и останавливая взгляд на идеях, замирая, превратившись в ничто, подхваченный чем-то, уносимый ветром. Вот этой радостью и хочется поделиться с тобой. Извини, что на «ты». Если скажу Вы, подумаешь, что я обращаюсь ещё к кому-то. Или кто-то другой подумает, что я обращаюсь к нему, а не к тебе. В общем, всё сложно. Три года назад в Москве в это время резко похолодало. Я смотрел на звёзды, наблюдая комету. Зрелище завораживающее! Было видно маленький колючий огонёк на быстро темнеющем при закате небе. Помнится Блок, который также однажды вышел взглянуть в небо (но ранним утром — в 4 часа), кометы не нашёл, а застал мужика, что ворует из его сарая сено. У мужика — дети, ему надо. А он, то есть Блок Александр Александрович, буржуй проклятый, развлекается… ну и т.д. — такие мысли посетили поэта. Так и не окликнул негодника. Горький, который считал Блока гнилым интеллигентом, за эту его сердобольность таки однажды всерьёз поэта зауважал. Правда, открылась она ему совсем по другой истории, рассказанной Горькому безымянной проституткой. По каким только сусекам Горький не собирал свои «университеты». Этим, на мой взгляд, и объясняется его мрачный союз с большевиками. Притом что сам Горький умудрился внутренне остаться абсолютно закрытым от сторонних глаз человеком. Легендарное «не ищите моей биографии — она вся в стихах» в не меньшей степени подходит Горькому прозаику. Так что разгадка тайны совести «первого советского писателя» (членский билет союза писателей за №1) дело скорее литераторов, чем историков и политиков. Политическое дело Горького попрошу считать закрытым. Всем встать — суд уходит! В газете «Новая жизнь» за этот день (1918) появилась статья Горького: «Советская власть снова придушила несколько газет, враждебных ей. Бесполезно говорить, что такой приём борьбы с врагами — не честен, бесполезно напоминать, что при монархии порядочные люди единодушно считали закрытие газет делом подлым, бесполезно, ибо понятия о честности и нечестности, очевидно, вне компетенции и вне интересов власти, безумно уверенной, что она может создать новую государственность на основе старой — произволе и насилии…» Сколько в мире событий — столько и мнений! Чемоданы собраны, мир полностью готов к отъезду. Вот только паровоза никак не подадут. И как писал тот же Блок, мы столь долго прождали своего счастья, что уже нельзя будет согреться и в тёплом вагоне. А.А Блок ПОСЛЕДНЕЕ НАПУТСТВИЕ Боль проходит понемногу, Не навек она дана. Есть конец мятежным стонам. Злую муку и тревогу Побеждает тишина. Ты смежил больные вежды, Ты не ждёшь — она вошла. Вот она — с хрустальным звоном Преисполнила надежды, Светлым кругом обвела. Слышишь ты сквозь боль мучений, Точно друг твой, старый друг, Тронул сердце нежной скрипкой? Точно легких сновидений Быстрый рой домчался вдруг? Это — лёгкий образ рая, Это — милая твоя. Ляг на смертный одр с улыбкой, Тихо грезить, замыкая Круг постылый бытия. Протянуться без желаний, Улыбнуться навсегда, Чтоб в последний раз проплыли Мимо, сонно, как в тумане, Люди, зданья, города… Чтобы звуки, чуть тревожа Легкой музыкой земли, Прозвучали, потомили Над последним миром ложа И в иное увлекли… Лесть, коварство, слава, злато — Мимо, мимо, навсегда… Человеческая тупость — Всё, что мучило когда-то, Забавляло иногда… И опять — коварство, слава, Злато, лесть, всему венец — Человеческая глупость, Безысходна, величава, Бесконечна… Что ж, конец? Нет… ещё леса, поляны, И просёлки, и шоссе, Наша русская дорога, Наши русские туманы, Наши шелесты в овсе… А когда пройдет всё мимо, Чем тревожила земля, Та, кого любил ты много, Поведёт рукой любимой В Елисейские поля. 14 мая 1914 года (по ст. ст.) | |
Категория: эссе | Просмотров: 1242 | | |
Поблагодарите наш проект за то, что он есть!
Не стесняйтесь!
Не стесняйтесь!