Евдокия Петровна РОСТОПЧИНА (урожденная СУШКОВА) (4.01.1812— 15.12.1858), графиня, русская поэтесса, переводчик и драматург.Дочь действительного статского советника Петра Васильевича Сушкова и Дарьи Ивановны Пашковой. Домочадцы называли её Додо. Жила и воспитывалась в семье родственников Пашковых, поскольку мама умерла, когда девочке было около 6 лет. Её любили и баловали, не жалея денег на учителей. Рано проявила своё творческое дарование. «В прозаически житейском семействе Пашковых, где она воспитывалась, никто не занимался литературой. Евдокия Петровна начала писать стихи скрытно от старших родных», — вспоминал её брат С.П. Сушков. Додо было 11-12 лет. На детских праздниках знакомиться с Мишель Лермонтовым, куда тот приезжал также вместе с бабушкой. На первом своём балу у Голицыных говорит с Пушкиным, которого, по её собственному короткому признанию «боготворила — всегда».
У её дяди — поэта и драматурга Николая Васильевича Сушкова — литературный салон, где юное дарование читает поэтические произведения. Один из свидетелей выступления Додо записал: «Маленькая м-ль Сушкова читала пьесу в стихах собственного сочинения. Я не жалею, что должен был слушать её».
Неизвестно, насколько красота юной мадмуазель опережала признание её несомненного таланта, но творчество её поддерживали такие поэты, как Лермонтов, Пушкин, Жуковский. Тот же брат Сушков запишет: «Она никогда не поражала своею красотою, но была привлекательна, симпатична и нравилась не столько своею наружностью, сколько приятностью умственных качеств. Одарённая щедро от природы поэтическим воображением, веселым остроумием, необыкновенной памятью при обширной начитанности на пяти языках… замечательным даром блестящего разговора и простосердечной прямотой характера при полном отсутствии хитрости и притворства, она естественно нравилась всем людям интеллигентным».
Однажды Андрей Вяземский, добрый знакомый, как бы случайно заглянул в тетрадь Додо. Случайно прочитанное стихотворение привело его в восторг, и оно же было послано в Петербург Антону Антоновичу Дельвигу, редактору альманаха «Северные цветы». Так появилась первая публикация за подписью Д-а — стихотворение называлось «Талисман». В нём, естественно, рассказывалось о некой таинственной любви, загадка которой так и осталась неразгаданной ни современниками Ростопчиной, ни её последующими биографами. Подобных любовных «сюрпризов» Ростопчина преподносила своим почитателям не раз. Неожиданным для всех, просто необъяснимым поступком оказалось её замужество в 1833 году. Урождённая Сушкова вступила в брак с графом Андреем Фёдоровичем Ростопчиным, богатым сыном бывшего московского главнокомандующего. Никаких привязанностей между молодыми людьми не было. Её кузина получила от Додо накануне свадьбы отчаянное письмо, в котором та признавалась в неразделённой любви к персонажу «Талисмана». А сам жених буквально до этого собирался жениться на другой. К тому же жених отличался вспыльчивостью и сумасбродством. Единственно, что могло их связывать между собой, это, с одной стороны, трагедия семьи Ростопчиных: тайный переход матери жениха, Екатерины Петровны, в католичество, постоянно чинимые препятствия сыну, гнетущая обстановка в доме; с другой, желание Додо поскорее вырваться из-под опеки патриархального уклада семьи Пашковых, где её литературные опыты не встречали никакого сочувствия. В 22 года, а именно столько было Додо, эта причина, как и жалость к жениху, может стать весьма существенной. Много позже Ростопчина скажет устами одной из своих героинь: «Она вошла в мужнин дом без заблуждений… но с твердой, благородной самоуверенностью, с намерением верно и свято исполнять свои обязанности — уже не мечтая о любви, слишком невозможной, но готовая подарить мужу прямую и высокую дружбу».
Свадьба состоялась 28 мая (по старому стилю) 1833 года. Затем на три года юная графиня исчезает из поля зрения светской жизни, но не с литературных подмостков. В 1834 году И.В. Киреевский, литературный критик и публицист, в статье «О русских писательницах» пишет: «об одном из самых блестящих украшений нашего общества, о поэте, имя которой, несмотря на решительный талант, ещё неизвестно в нашей литературе». Стихи появляются в журналах всё чаще. Вяземский адресует А.И. Тургеневу следующие слова: «Каковы стихи? Ты думаешь, Бенедиктов? Могли быть Жуковского, Пушкина, Баратынского; уж, верно, не отказались бы они от них. И неужели не узнал ты голоса некогда Додо Сушковой?.. Какое глубокое чувство, какая простота и сила в выражении и между тем сколько женского!» Он же назвал её «московской Сафо». Жуковский также оценил в ней «подлинный талант», а Лермонтов писал ей посвящения: «Я верю, под одной звездою мы были с вами рождены!»
В 1836 году семья переезжает в Петербург, где развернулось во всю ширь светской жизни. В доме принимали всех и вся, нет отбоя и от поклонников. Ростопчина начала подписывать свои публикации Р-а, а затем и своим полным именем. Ей посвящали стихотворения Огарев, Мей и Тютчев. Гостями её литературного салона бывали Вяземский, Гоголь, Мятлев, Плетнев, В. Ф. Одоевский и другие. В этот список входили и европейские знаменитости, бывшие тогда в столице: Ференц Лист, Полина Виардо, Фанни Эльслер, Рашель. Рассеянная светская жизнь, частые и продолжительные путешествия по России и за границу не мешали графине с увлечением предаваться литературным занятиям. Её произведения регулярно появлялись на страницах альманахов и журналов в течение более 20 лет. Она занималась благотворительностью, помогая бедным, и все, что получала от своих сочинений, отдавала князю Одоевскому для основанного им благотворительного общества.
Спустя год после гибели Пушкина Ростопчиной передали плотный пакет от Василия Андреевича Жуковского, сопровожденный следующей запиской: «Посылаю Вам, графиня, на память книгу… Она принадлежала Пушкину; он приготовил её для новых своих стихов… Вы дополните и докончите эту книгу его. Она теперь достигла настоящего своего назначения».
И хотя большая часть произведений Евдокии Ростопчиной принадлежат жанру любовной лирики, у неё определённо была и своя гражданская позиция, за что Белинский не раз ставил поэтессу в одном ряду с тем же Пушкиным. Во время поездки за границу в 1845 году Евдокия Петровна написала балладу «Насильный брак», в которой аллегорически описала отношения России к Польше. Николай I запретил поэтессе появляться в столице. Газету «Северная пчела», в которой были напечатаны стихи, изымали из обращения. Ростопчины вынужденно переезжают в Москву. В дом на Садовой переезжает и богатейшая коллекция картин, собранная ещё отцом графа Андрея Фёдоровича. Около трёх сотен полотен: Рембрандт, Рубенс, Тициан, Доу… Великолепная отделка, мраморные статуи, работы итальянских мастеров, громадная библиотека. С 1850 года супруги открывают двери для всех желающих. Дом становится музеем.
Евдокия Петровна помогает и молодым талантам. «Что за прелесть «Банкрот»! Это наш русский «Тартюф», и он не уступит своему старшему брату в достоинстве правды, силы и энергии. Ура! У нас рождается своя театральная литература», — с восторгом пишет Ростопчина о молодом драматурге Островском. Но её желание любить и быть любимой: «Я не понимаю вообще, как люди могут питать вражду или досаду друг на друга за то, что не все видят, чувствуют, мыслят и верят одинаково», — не находит поддержки у нового поколения, не брезгующего крайностями. Добролюбов в «Современнике» зло издевается над её новым романом. Чернышевский называет писательницу салонной ретроградкой. Обличители «мерзостей российской жизни» входили в моду. У Ростопчиной был талант совершенно иного рода.
Уже тяжело больная, умирающая, она принимает у себя Александра Дюма, с которым давно состояла в переписке. Дюма поначалу рассчитывает только на визит вежливости, поскольку не в его характере быть в роле утешителя. Много позже в «Русской старине» за 1882 год были опубликованы строки Дюма о том визите к Ростопчиной, «об уме этого милого, остроумного и поэтического друга одного дня, воспоминание о котором я сохраню во всю жизнь». Вместо нескольких минут они увлечённо проговорили несколько часов. Ростопчина обещала закончить воспоминания о Лермонтове и перевести на французский пушкинское «Во глубине сибирских руд».
Она скончалась от рака на 47-м году жизни и была похоронена рядом со знаменитым свекром на Пятницком кладбище. Её гроб на руках несли студенты Московского университета. Её стихотворения в разное время были положены на музыку Глинкой, Даргомыжским, А. Рубинштейном, Чайковским.
http://az.lib.ru/r/rostopchina_e_p/ (произведения)
